Цветок из Огня Тиамат

===== ГЛАВА 1 =====

Он догнал ее очень быстро: не пришлось бежать по лесу и ста шагов. Тяжело дыша, Никкаль остановилась на границе небольшой полянки и выставила перед собой меч. Ануннаки выскочил из-за деревьев и замер, преградив ей путь. Он напоминал насекомое: если бы кому-то пришло в голову взять жука, увеличить в несколько десятков раз и поставить на задние ноги. Еще одно грустное отличие ануннаки от обычной букашки было в том, что вторые обычно боялись людей.

Никкаль заметила, что кончик меча дрожит, и сжала рукоять еще крепче. Ануннаки медлил, будто еще не решил, что делать. Протянув вперед длинные передние лапы, он издал странный щелкающий звук, не громкий и почти не внушающий страха, особенно если не смотреть на существо, которое его издало. Никкаль сжала губы и сделала маленький шаг назад.

Сражаться с ануннаки без магии — самоубийство. Полагаться на те крохи, которыми владела Никкаль, — тоже. Значит, единственный разумный вариант — бежать.

Старая, хрупкая ветка громко треснула, ломаясь под каблуком. Никкаль вздрогнула, а ануннаки завизжал — на этот раз очень даже громко — и бросился на Никкаль, раскрыв огромные жвала, каждое длиной с предплечье взрослого мужчины. Фасеточные глаза на вытянутой голове смотрели вперед, пугая своей неподвижностью.

Никкаль метнулась в сторону, замахиваясь мечом почти что наугад и надеясь, что не оттяпает лезвием собственную ногу, если ануннаки вдруг сумеет отбить клинок. Меч скользнул по прочному хитину, не оставив даже царапины. Ануннаки пронесся мимо, но тут же развернулся и бросился во вторую атаку.

На этот раз Никкаль прыгнула за дерево, но чудовище ее достало. Удар пришелся в бок. От боли потемнело в глазах, мысли размазались в кашу. Тело рухнуло на землю, больно ударившись теперь уже спиной. Что-то хрустнуло: похоже, ветка, а не ребра. Меч выпал из руки. Поскальзываясь на листве, Никкаль попыталась встать. Сверху уже раздавалось щелканье. Никкаль отчаянным рывком откатилась в сторону и вырвала из ножен кинжал. Вовремя: в том месте, где только что была ее голова, теперь стояла задняя нога ануннаки. Никкаль точно знала, что кинжал ничем не поможет: средней длины и ширины, с ручкой из замысловато окрашенного кристалла, он никогда не был для нее настоящим боевым оружием, но всегда висел в бедерных ножнах. Кинжал был подарком брата. Никкаль выставила кинжал перед собой, согнув руку в локте, и поняла, что у нее есть ровно два вдоха на то, чтобы подняться на ноги, прежде чем ануннаки атакует.

Громко выругавшись, она схватилась за куст и рывком потянула себя вверх. В ладонь впились колючки, зато новая боль встряхнула ее, очистив сознание. Меч лежал перед ануннаки. Встретившись с чудовищем взглядом, Никкаль сжала свободный кулак.

— Отойди от моего меча, ты, тварь!

Как ни странно, ануннаки сделал половину шажка назад, словно и правда собирался отступить. В следующее биение сердца Никкаль поняла: он просто брал разгон. Раскрыв жвала и вытянув голову вперед, ануннаки бросился на нее. Никкаль закричала: наполовину отчаянно, наполовину злобно. Без всякой надежды выставила перед собой кинжал, словно это могло отогнать чудовище.

А потом земля ушла из-под ног. Никкаль будто подхватили крюком под ребра и бросили вверх, в кроны деревьев. Она захрипела: на большее выражение чувств не хватило воздуха. Листья больно хлестали по лицу. Уворачиваясь от них, она уткнулась во что-то твердое и пахнущее обработанной кожей.

— Не дергайся.

Голос был незнакомый: мужской, низкий, спокойный. Он принадлежал человеку, который крепко держал ее поперек туловища и скакал по деревьям как белка, перепрыгивая с ветки на ветку. Никкаль немедленно запаниковала и начала дергаться.

— Упадешь. Ануннаки еще близко.

Крепко ухватившись за рукав незнакомца, Никкаль посмотрела назад и вниз, пытаясь разглядеть ануннаки сквозь бешено несущиеся мимо ветки и листву. Ночью, при одном только лунном свете, это оказалось почти невозможно. Она внутренне ужаснулась тому, что незнакомец так легко и быстро скачет по деревьям.

— Мы упадем!

— Мы не упадем.

— Ты… ты видишь его? Видишь ануннаки?

— Я слышу его.

Как можно что-то расслышать сквозь яростный шелест листвы и ветра, Никкаль было непонятно, но, похоже, ее спаситель знал свое дело. Вскоре прыжки замедлились, а мышцы его рук слегка расслабились.

— Он отстал от нас. Сейчас приземлимся. Не пугайся.

Никкаль даже не успела ответить: желудок рванулся к горлу когда, вместе со своим спасителем, она нырнула сквозь переплетение веток вниз, к земле. Приземление оказалось гораздо мягче, чем она ожидала, но недостаточно: ребра отозвались тягучей болью. Скатившись с мощных рук на землю, Никкаль тяжело застонала.

— Ты ранена?

Он склонился над ней, осматривая.

Они приземлились у края леса, и здесь серебристого лунного света хватало, чтобы рассмотреть незнакомца. Мужчина оказался высоким и худым или, возможно, жилистым — под плотной тканью куртки и не разберешь толком. Глаза необычные: с темно-желтой радужкой, слишком яркой для ночной темноты. Заглянув в них, Никкаль неожиданно для себя вспомнила древние сказки о драконах, которые в давно забытом детстве мама рассказывала перед сном.

Черные волосы упали на его лоб, тонкий хвост, завязанный на затылке, скатился с плеча на грудь и пощекотал ей плечо. На незнакомце был темный костюм: черная кожа, местами разрезанная и сшитая с плотной тканью для свободы движений. Очень красивый наряд. Очень дорогой. Слишком дорогой для здешних мест. На груди, в странных, почти неудобных на вид ножнах, покоился длинный кинжал.

— Я… в порядке. Ты… ты спас меня. Спасибо…

— Не стоит благодарности. Можешь пошевелить рукой?

Никкаль нахмурилась и согнула правую руку. Внезапная боль пронзила все тело, заставив охнуть и выгнуться. Даже ребра болели меньше.

— Я так и подумал. В горячке боя и не такое можно пропустить. Не шевелись.

Кончики его пальцев пробежались по предплечью. Только сейчас Никкаль увидела, что на разорванном рукаве светлой рубашки расползлось широкое кровавое пятно. Болело невыносимо, но она прикусила губу и часто задышала, сдерживая стон. Хоть ее спаситель вел себя уверенно, нельзя было исключать, что анун-наки все еще бродит неподалеку — не стоило привлекать его своими воплями.

— Ничего, что я к тебе прикасаюсь? Спрашивать чуть раньше было неудобно. — Мужчина поднял на Никкаль вопросительный взгляд.

Она нервно хихикнула, поддерживая шутку. Потом изумленно подалась назад: похоже, он не шутил. Ждал ответа, держа пальцы рядом, но не касаясь ее руки, словно действительно готов был убрать руку, если она попросит.

— Ни… чего.

— Хорошо.

Предплечье кольнуло холодом. Никкаль резко втянула воздух сквозь плотно сжатые зубы — и вдруг поняла, что боль отступила. Это случилось так резко, что голова закружилась. Широко открыв рот, она выдохнула и сделала еще несколько тяжелых вдохов, пытаясь прийти в себя. На лбу выступил пот, одна капля скатилась между бровей и попала в глаз, его тут же защипало. Никкаль вытерла пот свободной рукой и поймала обеспокоенный взгляд незнакомца.

— Все в порядке, я просто не ожидала…

Он кивнул и снова опустил взгляд к ее раненой руке. Вместе с болью из нее ушли все ощущения. Никкаль попробовала пошевелить пальцами: она видела, как они двигаются, но не чувствовала этого. Странно. Неприятно.

Незнакомец мягко водил по раненому предплечью кончиками пальцев, словно гладил кошку. Это было бы странно, если бы Никкаль не видела, как рана постепенно затягивается. От удивления у нее перехватило дыхание.

— Ты… ты лекарь!

— Я умею лечить, да.

— Но… я думала, таких нет! В смысле, больше нет. В смысле… я думала, Ияр — единственный такой! Он лекарь в нашей академии. Ректор говорил, Ияр — уникальный, это особое изменение магии воды, и Ияра надо держать тут, чтобы изучать…

Слова лились сами по себе, словно вместе со страхом и болью что-то внутри Никкаль порвалось, открыв бесконечный поток звуков. Ей хотелось говорить: неважно что, просто не молчать. Мужчина не перебивал, все еще не отрывая взгляда от ее руки. Только когда слова закончились и Никкаль остановилась, поймав себя на одышке, он ровно сказал:

— Вот как.

— Так значит… Ияр такой не один? Такие еще есть? Лекари, то есть. Вас много?

— Не знаю.

К руке постепенно возвращалась чувствительность. Никкаль уже могла ощутить прикосновения его пальцев и противную липкость свернувшейся на коже крови.

— Но кто-то же наверняка должен был заметить тебя раньше! Почему Ниалл не знает о тебе?

— Так вышло.

Никкаль ждала продолжения, но его не последовало. Тогда она, чтобы прервать молчание, представилась:

— Меня зовут Никкаль.

— Я знаю.

Два простых слова, но от них по спине Никкаль побежали мурашки. Тишина леса перестала быть уютной, а ласковые прикосновения пальцев — приятными.

— Откуда?..

— Потому что мы учимся вместе.

Незнакомец поднял глаза: они словно стали еще светлее, еще желтее, походя цветом на Луну, любопытно выглядывающую из-за его плеча. Молчание затягивалось. Разум Никкаль метался по уголкам памяти, пытаясь выудить оттуда его лицо. На каком он факультете? Среди старших студентов воды и огня Никкаль знала почти всех, а на младшекурсника он не походил… Из земных Никкаль тоже знала очень многих — рассеянный брат частенько просил ее сбегать в аудиторию за забытым свитком или сходить забрать что-то у приятелей. Никкаль решила ткнуть наугад:

— Из… воздушников?

Ну конечно! Не просто же так он скакал по деревьям как обезумевшая белка. Видимо, в горячке погони она не почувствовала легкие всплески силы, которые обычно ощущала, когда Ниалл творил магию.

— Я друг Этана.

— Да?.. — Слегка отодвинувшись, Никкаль воззрилась на него с подозрением. — Странно, что я никогда о тебе не слышала.

— Я не тот знакомый, которым хвастаются.

— Но я — не та сестра, которой нужно хвастаться. Зато я знаю всех его знакомых.

— Почти всех.

— Чем докажешь?

— Ничем. Но это и не нужно. Сам Этан мне сейчас без надобности. Мне нужна ты. У тебя мой амулет, и я хочу его забрать.

— Какой… еще амулет?

— Черный металл. Круглый. Дракон, свернувшийся вокруг жемчужины. Знакомо?

Никкаль хотела покачать головой, но взгляд незнакомца был таким… внимательным. Удовлетворенно кивнув самому себе, он мягко продолжил:

— Вижу, что знакомо. Я не опасен для тебя, честное слово. Даже если ты не отдашь его мне, я не причиню тебе вреда. Но мне нужно знать, что он у тебя. Это так?

— Нет…

— Нет?

— Он… у Этана.

Никкаль внутренне отругала себя. Не стоило говорить об этом странному лесному незнакомцу, за кого бы он ни пытался себя выдать.

Тот задумался.

— Где Этан?

— Пропал.

— Давно?

— Двадцать четыре дня назад. Как ты можешь об этом не знать? Вы же друзья. — Тон получился слегка язвительным, и Никкаль тут же прикусила язык. Неизвестно, насколько этот тип опасен…

— Меня не было в академии какое-то время. Я вернулся только сегодня.

Он нахмурился и, опустив взгляд, мягко прикоснулся пальцами к правому боку Никкаль — тому, куда недавно прилетел удар от ануннаки. Как и в руке, боль в ребрах тут же пропала, сменившись онемением. Никкаль с досадой поняла, что все это время дышала вполсилы, оберегая ушибленные ребра. Нельзя было так к себе относиться. С таким отношением победа в бою может обернуться трагедией, а полученные раны окажутся несовместимыми с жизнью.

— Где вы пытались его искать?

— А кто ты такой, чтобы задавать такие вопросы?

— Хозяин амулета.

— А точнее? Имя, может быть, два слова о себе? Ты уж прости, что простого «друг Этана» мне маловато. — Голос Никкаль сочился сарказмом, порожденным страхом.

— Меня зовут Син.

Никкаль нахмурилась, старательно вспоминая, где могла слышать это имя. И тут же вспомнила — она точно видела это имя в списке студентов, когда помогала разбирать бумаги в библиотеке. Подобные знания были единственным преимуществом, которое она получала от регулярных наказаний, прилетавших ей за прогулы и безалаберное отношение к лекциям. Разумеется, это еще ничего не значило, но совпадение показалось ей любопытным.

— С какого ты факультета?

— Это важно?

— Скажу, когда узнаю.

— Когда скажешь — тогда и отвечу.

— Куда ты уезжал из академии?

— По личным делам.

— Каким именно?

— Слово «личные» означает, что они касаются только меня.

— И все? Больше никакой информации?

— Она никак не поможет найти твоего брата или мой амулет, а значит, бесполезна.

Никкаль не знала, злиться или восхищаться тем, как старательно и умело этот Син избегает давать прямые ответы на вопросы. Она сразу решила, что по возвращении в академию первым же делом полезет в библиотеку, в архивный отдел, и покопается в списках студентов. И если этого таинственного Сина-с-неизвестного-факультета там не будет, Ниалл узнает о произошедшем быстрее, чем наступит утро.

— Итак. Где вы пытались искать твоего брата?

— Зачем тебе амулет? Это же обычная безделушка. Она досталась нам от отца.

— Для меня он несет большую ценность. Для всех остальных он бесполезен.

— Я подозреваю, что ты меня обманываешь. — Боль в ребрах прошла, и Никкаль сначала осторожно, потом в полную силу потянулась. — Мое предположение: амулет стоит бешеных денег, ты хочешь украсть его и продать, так?

— Можешь попробовать продать его любому торговцу. Уверяю тебя, больше кружки зерна ты за него не получишь.

— Даже если это так, он все равно у Этана, а Этан — лахаму знает где.

— Я помогу его найти.

— Из-за одного маленького амулетика?.. — Подозрения набирали все большую силу.

— Это подарок моей матери. — Син наконец встал и отошел на шаг назад, давая Никкаль больше пространства. — Я сделаю все, чтобы вернуть его.

— Этот амулет принадлежал моему отцу, а он получил его от своего отца. Моему отцу больше ста пятидесяти лет. Его отцу было около трехсот на момент смерти. Так что ты либо очень стар и тебе не меньше пятисот лет, либо что-то у тебя не сходится, Син.

Никкаль тоже встала, прислушиваясь к своему телу. Боли не было. Только за это Син заслуживал благодарности, но это его странное вранье…

Шальная мысль догнала Никкаль: если этот Син действительно настолько стар, то настолько же и силен. А чем сильнее маг, тем дольше он живет — первая истина, о которой рассказывают каждому студенту академии. Ректору Ниаллу было почти триста лет, и он мог уложить на лопатки любого, даже преподавателей.

Самые могущественные — Пятеро — уже переступили порог тысячи лет и, похоже, не собирались останавливаться. Пятеро правили миром по праву старшинства и силы. Никкаль вздохнула. Самой ей недавно исполнился двадцать один год, но она была убеждена, что больше ста не протянет — с ее-то жалкими способностями. До ста даже люди доживают, из тех что покрепче…

— Либо твой отец врет, и он получил амулет из других рук.

— Ты обвиняешь моего отца в краже?!

— Я ни слова не сказал о краже. — Син даже глазом не моргнул.

— Предположим. Почему ты не искал амулет до сих пор?

— Не было нужды. Теперь она есть.

— То есть амулет не имеет никакой ценности, но он настолько сильно тебе нужен, что ты готов взяться за поиски пропавшего человека, лишь бы заполучить его?

— Да.

Некоторое время Никкаль стояла, скрестив руки на груди, и внимательно смотрела на Сина. Тот не выказывал ни малейшего волнения. Просто ждал, пока она решит, как поступить с тем, что он только что наговорил. Наконец она вздохнула и отчеканила:

— Я хочу, чтобы ты понимал: я не верю ни единому твоему слову. Но… ты сильный, ловкий и умеешь лечить. Ты наверняка будешь хорошим союзником. Твои скрытые мотивы мне не важны, если только они не включают в себя необходимость причинить вред мне или моему брату. — Она сделала паузу.

— Я же сказал, я не собираюсь причинять тебе вред. И твоему брату тоже. Мне нужен только амулет. И одно условие. Ты никому про меня не расскажешь. Совсем никому. Это будет небезопасно для нас обоих.

— И я должна просто поверить тебе на слово…

— Я могу принести формальную клятву, если это тебя успокоит.

— Так и сказал бы, что очень хочешь поцеловаться, зачем идти окольными путями? — Никкаль сморщила нос, всем своим видом выражая возмущение.

— Никкаль, формальную клятву можно закрепить не только поцелуем, главное, чтобы кровь дающего попала в твой рот. — Син склонил голову набок, словно удивлялся тому, что Никкаль забыла такую простую истину.

От гнева у Никкаль покраснели уши. Своим неуместным замечанием она надеялась смутить его, но вместо этого, похоже, сама попала в ловушку. Син смотрел на нее с вежливым интересом. Никкаль решила, что он ей не нравится и вряд ли когда-нибудь понравится. Хлесткие замечания, сказанные с невинным видом, — ее оружие, и разделять его с кем-то, кроме близких друзей, она не любила.

— Не надо формальной клятвы. Не хочу без необходимости связываться магическим договором, Син — или как там тебя.

— Тогда расскажи, где и как вы искали твоего брата. Я должен знать, с чего начать.

На последнее замечание он никак не отреагировал, чем вызвал у Никкаль очередную волну раздражения.

Она оглянулась на темный лес и поежилась. Ей показалось, что в черных провалах между деревьями что-то шевелится и шуршит. Никкаль была почти уверена, что это ветер треплет листву деревьев и кустарников, но этого «почти» было вполне достаточно, чтобы захотеть убраться подальше от этого места. Впрочем, повернувшись к Сину, она заметила, что и он внимательно смотрит в лес. Теперь стоять спиной к деревьям стало еще менее приятно.

— Пойдем в другое место. Я расскажу по пути.

Никкаль хорошо знала эти места. Оглядевшись, она выбрала направление и зашагала в сторону реки. Син шел рядом, вежливо держась на расстоянии.

— Ты сказала, что Этан пропал двадцать четыре дня назад.

— Верно. Он… просто исчез. Вещи остались в комнате. На столе — недописанный трактат о кристаллах. Этан — маг земли, и он уже умеет выращивать кристаллы. Очень это любит, на самом деле.

— Вы одного возраста?

— Мы близнецы. Ты как друг должен это знать.

— Он мало о тебе рассказывал. Умение выращивать кристаллы в таком юном возрасте это… Впечатляюще. — В голосе его не было восторга, скорее вежливое удивление.

Никкаль снова подумала о том, что Син ей не нравится. Этан — гений, и его достижениями надо восхищаться, стоя на коленях! Но дело было даже не в этом. Никкаль кинула на Сина подозрительный взгляд. Каждый, кто встречал Этана хотя бы однажды, сразу понимал, кто он такой и чем увлекается. О кристаллах Этан говорил всегда и со всеми — были бы свободные уши. Она все больше укреплялась в подозрении, что Син — никакой не друг Этана. Но опасен ли он для брата и для нее самой? Этот вопрос заставлял Никкаль нервничать.

Ее рука сама поползла к маленьким набедренным ножнам, в которых лежал кинжал с красивой рукоятью из кристалла. Этан вырастил его в такой форме, и все время, пока кристалл зрел, рассказывал Никкаль о ходе эксперимента, чтобы однажды ворваться к ней в комнату и с неприкрытой гордостью вручить подарок.

— Ректор академии занимается его поисками…

— Лично?

— Он — наш Поручитель, мой и Этана. Забрал нас из Дома детей, когда нам было по пятнадцать. С тех пор занимался нашим образованием, и все такое. Так что он несет за Этана ответственность.

— Хорошо. — Син кивнул и мягким толчком подвинул Никкаль в сторону, чтобы она не наступила в лужу. — И что он нашел?

— Ничего, вот что обидно. Мы обыскивали леса — насколько это возможно с учетом ануннаки. Обыскивали ближайшие деревни, расспрашивали жителей в паре городов неподалеку. Без толку. Ниалл — это ректор — пишет всем своим знакомым, всяким важным магам в охране разных трактов и городов, но пока никто не нашел ничего полезного. Ниалл написал в столицу, и даже подумывает о том, чтобы поехать туда, но… но он не хочет оставлять академию. А еще он не хочет брать меня с собой. Я не слишком сильный маг, от меня мало помощи в пути, а до столицы вроде как три дня лететь от нас.

Темная громада леса впереди вильнула вбок, открывая перед Никкаль и Сином вид на обширное поле, за которым росла небольшая рощица. Справа и слева от нее на воде блестели лунные дорожки — это река величественно несла свои воды мимо, к морю. Берег реки порос веточками хвоща, нежными цветами лютика и скученными побегами валерианы, которые пахли так, что голова кружилась. Чем ближе Син и Никкаль подходили к берегу, тем сильнее становился запах свежей проточной воды, мяты и древесной коры и тем отчетливее были видны мягко светящиеся желтым точки, перелетающие с травинки на травинку.

— Светлячки?..

— Да, их тут много. Красивые. Я люблю тут сидеть… любила. С братом. И подругой. Неважно.

Никкаль уселась под раскидистой ивой и внимательно посмотрела на Сина.

— В общем, мы ничего не нашли. Ни одной причины, по которой он мог уйти. Ни одной зацепки. Он просто… испарился. Если бы он не был магом земли, я бы сказала, что он отрастил крылышки и улетел.

— Может, он зашел в лес, где встретил залетного ануннаки? Такой вариант вы рассматривали?

— Да, — Никкаль помрачнела. Эта мысль не оставляла ее с той минуты, как Этан пропал. По правде говоря, это была первая мысль, которая пришла ей в голову, когда она поняла, что его нигде нет. — Тела мы не нашли. И будем продолжать поиски, пока не обнаружим — живого или…

Фразу она не закончила.

Син кивнул, перевел задумчивый взгляд на светлячка, танцующего у самых его ног. Никкаль воспользовалась паузой, чтобы рассмотреть Сина поближе. Было в нем что-то, что она никак не могла обличить в слова, но что чувствовала всем своим существом. Рядом с ним ей сразу стало спокойно. Такое бывало только рядом с Ниаллом, и только в те редкие моменты, когда он снимал маску сурового наставника.

Ощущение безопасности и спокойствия не казалось обманчивым, но Никкаль и не собиралась доверять ему. В конце концов, слишком уж странными были обстоятельства, при которых они повстречались.

Син поднял голову и встретился с ней взглядом.

— Когда ты видела его в последний раз?

— Я думаю… в вечер, когда он пропал. Утром мы его уже не нашли. Мы слегка… повздорили. — Никкаль покосилась на Сина, но тот сохранял бесстрастное молчание. — Я обругала его, и он ушел в лес.

— Почему именно в лес?

— Он маг земли. — Никкаль пожала плечами. — Они же там вечно что-то выращивают, с семенами возятся… Этан не слишком любил растения, предпочитал сидеть в лаборатории с кристаллами, но и в лес иногда выбирался.

— Можешь показать мне, в каком направлении он ушел?

— Могу. А толку? Мы там уже все прочесали. Не нашли ничего интересного.

— Совсем?

— Пару ануннаки, медвежью берлогу, полянку, где пара студентов тайком выращивала сам знаешь какую траву, кучу деревьев и древних замшелых камней. Больше ничего впечатляющего.

Син кивнул, задумчиво уставился на воду.

— У него были враги?

— Для того чтобы иметь врагов, надо общаться с людьми. Этан общается в основном с нами и кристаллами. Хотя, вообще-то, он очень обаятельный и милый, девушкам нравится, просто вечно куда-то спешит. Ему всегда не хватает времени, потому что он «еще не дочитал тот трактат» или хочет «закончить с ростом рогатых ответвлений»… с ним в этом плане было сложно.

Подумав, она язвительно добавила:

— Удивительно, что он дружил с тобой. Уникальное природное явление.

— Действительно. Для начала я прогуляюсь по лесу, поищу следы, которые вы могли пропустить. Если найду что-нибудь — позову тебя. Ты тем временем продолжай заниматься тем же: ищи следы в академии, расспрашивай знакомых.

— И без тебя знаю…

Получилось грубовато, но исправляться Никкаль не собиралась. Даже если этот тип хочет помочь в поисках Этана, ведет он себя… уж слишком уверенно.

— Ты волнуешься за него?

Никкаль не ожидала этого вопроса и на секунду растерялась. Обернувшись к Сину, она обнаружила, что он внимательно и сочувственно смотрит на нее. Между ними было расстояние почти в целую протянутую руку, но его глаза показались ей слишком близкими. Слишком понимающими.

— Он мой брат! Как ты думаешь?

Она резко отвернулась, потом встала и злобно выдохнула.

— Как мне найти тебя в случае чего?

— Выйди в лес. Можешь на ту полянку, куда я тебя вынес. Позови меня по имени. Я сам тебя найду.

Кивнув на прощание, Никкаль пошла по тропинке обратно к академии, нарочито громко топая. Залетного ануннаки этот топот не отгонит, зато Син правильно угадал ее злобное настроение и не последовал за ней.